Александр Николаевич Вертинский.

Александр Николаевич Вертинский – певец-шансонье и кумир эстрады первой половины XX века в 1943 году вернулся в Советский Союз после эмиграции, длившейся без малого четверть века. Разрешение было получено после письма на имя В. М. Молотова, в котором артист писал: «Жить вдали от Родины в момент, когда она обливается кровью, и быть бессильным ей помочь — самое ужасное».

Во время Великой Отечественной войны было разрешено вернуться и некоторым другим деятелям культуры.

Вертинский гастролировал на фронте, исполнял патриотические песни — как советских авторов, так и собственного сочинения («О нас и о родине», «Наше горе», «В снегах России», «Иная песня», «Китеж»), а в 1945 году написал песню «Он», посвящённую Сталину.
 

Сбылась мечта – выступать перед массовой русской аудиторией. В 55 лет певец давал по 24 концерта в месяц. Только в дуэте с пианистом Михаилом Брохесом за 14 лет — более 2 тысяч концертов, проехав по СССР, выступая не только в театрах и концертных залах, но на заводах, шахтах, госпиталях и детских домах.

«Ледяным походом» назвал он поездку по Сибири зимой 1950-1951 годов: промерзшие машины, холодные дома культуры, непривычный для него трудный послевоенный быт. Сборы, естественно, забирало советское правительство, поэтому заработки были небольшие.

    

В 1953 году концерт Вертинского прошел в Калуге. Сохранился удивительный документ-благодарность работникам Калужской филармонии: «Дорогие товарищи! Позвольте выразить вам глубокую благодарность за прекрасный прием артистов А.Н.Вертинского, М.Б.Бюрхеса и Н.А. Арди во время нашего пребывания в Калуге. Все мы были окружены большим вниманием и заботой, проявленным товарищами А.Коняшиным, М. Волжиным, А. Брянцевым... Мы рады, что концерты прошли с большим успехом и полными сборами… 10 мая 1953 года».

Из ста с лишним песен из репертуара Вертинского к исполнению в СССР было допущено не более тридцати. На каждом концерте присутствовал цензор, который зорко следил, чтобы артист не выходил за поставленные рамки. Концерты в Москве и Ленинграде были редкостью, на радио Вертинского не приглашали, пластинок почти не издавали, хотя за рубежом ранее имели миллионные тиражи. Все это больно ранило Александра Николаевича. Только с конца 70-х начали выходить его пластинки и компакт-диски. Не было рецензий в газетах. Материальные трудности усугублялись душевным одиночеством артиста, привыкшего общаться с творческой и духовной элитой европейских столиц.

За год до смерти, в 1956 году, в письме заместителю министра культуры СССР С.В. Кафтанову Вертинский писал: «Где-то там, наверху все еще делают вид, что я не вернулся, что меня нет в стране. Обо мне не пишут и не говорят ни слова. Газетчики и журналисты говорят: «Нет сигнала». Вероятно, его и не будет. А между тем я есть! Меня любит народ (простите мне эту смелость). Я уже по 4-му и 5-му разу объехал нашу страну, я заканчиваю третью тысячу концертов!.. Не пора ли уже признать? Не пора ли уже посчитаться с любовью народа ко мне, которая, собственно, и держит меня, как поплавок?.. Почему за 13 лет ни одной рецензии на мои концерты? Сигнала нет? Мне горько все это. Я, собственно, ни о чем не прошу. Я просто рассказываю…».